Базир надеялся что нет. Рене тоже надеялся на это. От Абрахама – единственного реального охотника, опытного и знающего, толку не было, поэтому пришлось полагаться на эту призрачную надежду.

            Они шли быстро. Может быть, следовало бы бежать, но Базир, коротко перебросившись фразой с Рене, решил, что не стоит – если придет время для настоящего бега, они будут уже выдохшимися. Значит – быстрый шаг. Вернее, это должно было быть быстрым шагом, но из-за спотыкающейся Стефании процессия замедлялась. Базир, чувствуя, как копится негодование Рене, взял Стефанию за руку и поддерживал её, пытаясь не сильно уж растрачивать силы. Её рука страшно дрожала в его хватке, и сама Стефания так и не решилась взглянуть на своего благодетеля, но Базир как-то и не желал этого. Он пока не был готов её утешать или хотя бы сочувствовать как человеку. Слишком всё выходило страшно и нелепо.

            Они пересекли небольшую равнинную местность в тишине. Далее следовало определиться: можно было двинуться лесом, а можно было спуститься до местной деревеньки и оттуда уже выйти на большую ездовую дорогу.

            Базир и Рене немного посовещались. Требовалось признать, что оба пути были опасны. Им требовалось убежище, чтобы обсудить всё произошедшее и составить план действий. Ещё требовались припасы. Но заявиться в деревню сейчас явно было опаснее – охотники тоже могли решить, что они в первую очередь направятся за припасами. Оставался лес – древний и чахловатый во вратах, он становился всё гуще и темнее с каждым шагом. В этом лесу росли и хвойные, и лиственные деревья, и в них можно было найти недолгий приют.