-Совет не может просить об этом, — решил, наконец, Константин. Он был опытным человеком и сумел выкрутиться из этой непростой ситуации. Опыт интриг позволил ему смотреть дальше, чем обычным людям. – да, Совет не может приказывать или просить об этом.  Но вы правы – промолчать Церковь не может.

-И какой ответ? – не понял Ронове и обернулся на Абрахама, ища поддержки. Но Абрахам только покачал головою – он понимал отчетливее и яснее, чего добивается совет.

-Если вы найдете добровольцев, совет не станет препятствовать вашей карательной вылазке, — объяснил Константин и благостно улыбнулся, — это не прямая воля совета, но ответ.

            Добровольцы! О, проклятое слово! Оно заставляет выбирать, думать – ведь ты принимаешь решение сам. Будешь ли ты трусом, не поехав? Будешь ли глупцом, согласившись?

-Я объявляю себя первым добровольцем, — Абрахам поднял левую руку, обращая на себя всеобщее внимание.

-Я вторым, — быстро добавил Ронове. Ему не нравилось уступать Абрахаму, и он всегда, по иронии жизни, оказывался вторым.

-Я третьим, — Стефания сначала сказала, а потом поднялась. И только после этого испугалась своей смелости.

            Если от Абрахама и Ронове такая удаль была ожидаемой, то от нее ни разу. И все головы повернулись к ней.

-Болезная…- со странной интонацией промолвил Абрахам.

-Вы сказали добровольцы, — Стефания не знала, почему ей так важно победить сейчас, но чувствовала – важно. Именно сейчас что-то определяется, может быть, всё её будущее.