Стефания молчала. Она ничего не понимала и даже в глубине души уже жалела о том, что вообще оказалась здесь – силой ведь её не тянули! Единственное, что успокаивало её – это присутствие Абрахама, с ним было не так страшно и оставалось чувство защищённости.

-Не вся деятельность Церкви Животворящего Креста, нашего оплота добродетели и борьбы с магами… — Рене мялся. Теперь, когда не было у него преимуществ перед Абрахамом, когда они стояли оба на земле и маг оказался на голову выше, вся уверенность интригана куда-то делась.

-Пой, соловушка, пой, — посоветовал Абрахам очень холодным и странно-страшным тоном.

-Не вся деятельность безупречна, —  Рене нашёл осторожное слово.  Абрахам едва заметно переступил ближе к нему и Рене невольно отшатнулся. Стефания, пытаясь разрядить обстановку, спросила:

-О чём ты говоришь?

            Она пыталась держаться спокойно или гордо, но её била дрожь, которая, впрочем, к холодному утру не имела никакого отношения.

            Рене вцепился в её слова как в спасительную соломинку:

-Мы всегда…то есть, они всегда не говорят всей правды. Есть то, что скрывается от людей, что служат в Церкви и от людей вообще. Чаще всего это вопрос казны, ну и…

-Это понятно! – с едким раздражением отозвался Абрахам, — что дальше? каждый руководитель, каждый, на ком лежит ответственность, не имеет права раскрывать всей правды. Нельзя допускать паники, нельзя вызывать смуту!