Но ещё более не так – во взгляде. В таком знакомом взгляде. Базир уже однажды видел такой взгляд – у своей сестры, такой же тихой и невзрачной как Стефания, запутавшейся в своих чувствах к всеобщему любимцу и не сумевшей справиться с этим. Точь-в-точь такой же, со странным, полубезумным огоньком.

            Базир видел такой взгляд у нее накануне, а утром обнаружил мёртвое тело, и сейчас это воспоминание не давало ему оставаться.

-И ты туда же? – Рене заметил шаги Базира.

-Я на минуту, — отозвался Базир, — я только хочу убедиться…

            Абрахам тоже проследил за ним взглядом, но не отреагировал. Рене пожал плечами:

-Какой бред!

            Но Базиру правда нужно было убедиться в том, что Стефания не задумала ничего с собой сделать. Это было его параноидальным страхом – он сам обнаружил его в себе и пытался воззвать к своему уму, разубедить себя, но всё-таки, чувствуя себя неловко и смущённо, скользнул к зарослям кустарников.

            Стефания ушла парой минут раньше. Она сидела, вынашивая в себе эту мысль – трусливую, но, как ей казалось, единственно правильную. Очнувшись, осознав произошедшее, Стефания не заговорила о Ронове, потому что поняла: он оставил её. И оставил потому что она – чудовище, она – то самое существо, против которого надо бороться, которое приносит вред людям и которое противно богу и добродетели.

            Стефания не нашла опоры – было не до неё, не до утешений, не до объяснений, и она не смогла справиться с этим страхом, разъедающим всю душу. Пока Рене объяснял о Церквях, Стефания вспомнила карточки в кабинете Абрахама, которые переписывала, налёт на целительницу, предпринятый с Казотом и Базиром, поездку в городок, после которого их арестовали…