И Стефания сказала, глядя в лакированную столешницу:
–Абрахам изучает карты.
–Какие? – тут же живо спросили ее, как будто бы это имело всерьез значение.
Стефания пожала плечами – если ей не было положено знать, значит, она и не знает. Исключение – Рене, но там ее долг и договариваться только ей со своей совестью.
Далее последовала традиционная и преисполненная пафосом речь советников о том, как это важно – уничтожить магию и какие меры для этого нужно предпринять. Стефания едва-едва не засыпала от скуки. То, что звучало бы из уст Абрахама страшным призывом и бодрило бы, сейчас звучало в исполнении тоски, как будто бы заученными строками.
–И методы, избираемые нами – милосердны и справедливы, ибо торжествует всегда правда и справедливость и оружие, обращенное к служению Животворящему Кресту…
Стефания моргнула – вся её жизнь вращалась вокруг одних и тех же слов. Всегда неизменная формула: магическому проявлению бой! Бой именем Креста! Бой до смерти…
Но всякой пытке приходит конец. Наконец, было объявлено о конце заседания, и Стефания заторопилась, было, покинуть залу, чтобы как можно дольше прошататься по коридорам, а потом предстать перед Абрахамом и получить в очередной раз от него нагоняй, но на этот раз за то, что не было никаких новостей.
Но ее окликнули:
–Стефания, задержитесь!
До свободы оставалась пара шагов! А свобода – это целых три коридора медленным шагом прежде, чем будет разговор с Абрахамом!