– Часа два, –  Ронове пожал плечами. Он прятал взгляд от Абрахама, боясь, что тот прочтёт в его взгляде всё то, что Ронове сам боялся за собою признать.

            На помощь Ронове пришёл Рене, спросивший:

– Мы вообще где? И что случилось?

            И тут же побледнел, сунул руку за пазуху, где лежал драгоценный свёрток с бумагами. Его лицо исказилось в страшной муке, брови изломились в страдании и ужасе.

-Нет? – Абрахам был спокоен. Его даже не удивила утрата драгоценных бумаг.

-Нет! – у Рене дрожали пальцы. Он в волнении обхватил голову руками, представляя, как всё в один миг потерпело крах. Все его планы, все мечты и амбиции стали ничем. Доказательства предательства Церкви Святого Креста канули в неизвестность, а слова…кто им верит? Даже заповеди и законы Бога и то записаны.

– Это ещё не конец, – Абрахам понимал это яснее других. Он уже знал эту силу, и теперь было очевидно, что его и их оставили в живых для разговора, для цели. Значит, не всё потеряно. – В конце концов, это неважно. Сейчас вторично.

— Да что ты?! – Рене отнял дрожащие руки от головы, и кривая усмешка изуродовала его лицо. – Ты ли рисковал за…

– Вторично, –  повторил Абрахам и перевёл взгляд на Ронове. – Рассказывай!

            Едва увидев, как к нему в комнату вносят два бессознательных тела, Ронове уже понял, что придётся рассказать ему всё немногое, но очень неприятное из последних пережитых моментов. Он отдал бы последние моменты своего счастья, лишь бы не рассказывать ничего, но…