Рене, понявший бесполезность своей дипломатической тактики, молчал. Базир и вовсе не произнёс и слова, по взгляду его и лицу нельзя было понять, кому он сочувствует – он оставался непроницаемым.

            Абрахам был в плохом настроении. Он знал, что всякий мятеж надо давить в зародыше и сейчас видел перед собою именно мятеж. Он взмахнул ладонью и в его руке вспыхнул синеватый огонек, который разбился вдруг на два одинаковых осколка, закрутился и исчез…

            Абрахам редко использовал магию при других. Он не любил этого делать, и без того чувствуя себя клейменным. Но, без сомнения, сейчас охотник был готов применить силу, чтобы вернуть порядок в отряд.

            В следующее мгновение Клемента и Делин подкосило. Они рухнули на колени, безжалостно разбив их, наверное, о жесткую землю. Лица обоих кривились от боли, приглушенные возгласы свидетельствовали о том же, о чем лица – о боли…

            Стефании бешено захотелось броситься к Абрахаму, пасть перед ним на колени, схватить его руку и умолять о пощаде, но она не двинулась с места. Она поняла, что он сильнее и она должна покоряться ему. Ни шага не сделали и другие, ни Ронове, ни Рене, ни Базир – они усвоили закон силы раньше, чем Стефания, и соблюдали его безукоризненно.

-Про…те…- выдохнул извивающийся Клемент и Абрахам тотчас ослабил своё заклинание. Делин сдалась следом и дрожала еще на земле, когда Клемент, очнувшийся первым, молча усаживал её обратно в седло.