Абрахам не пошевелился. Он просто сидел, ссутулившись, глядя в одну точку и даже тот, кто не отличается особенной чувствительностью к другим людям, понял бы сейчас, как жутки мысли и чувства Абрахама. Он снова всё терял, снова рассыпался и теперь не мог даже выбраться в реальность…
Наверное, и не желал.
Рене неожиданно ловким движением выхватил из походного пояса кинжал, плотно сжимая его в руке, двинулся на шелест, прекрасно понимая, что лучше короткий бой, чем бесполезная погоня, что привлечет к себе ещё больше внимания. разумеется, по их следу погоня – ещё одно доказательство ужасной тайны совета.
Нервы Рене были напряжены до предела. Он чувствовал на своей спине взгляд Стефании, явно неспособной к борьбе, да и вовсе предпочитающей, похоже, сгинуть. Но это не пугало его. Его больше нервировал каменный Абрахам, отрешившийся в одно мгновение от всего, застывший на произвол судьбы. Конечно, в его душе перелом, но Рене не мог поверить, что такая сильная личность как Абрахам не может взять себя в руки.
Они даже не дослушали и не прочли остальных писем, списков и проект мирного соглашения, что утащил Рене! Сдались сразу, еще на мелочах.
Рене приближался на шелест осторожно, готовый к засаде и к недолгой, но славной борьбе. Он твердо решил не даваться живым, и…
И геройским мыслям не суждено было продолжиться. Из травы, деловито сопя и шурша листвою, появилась остренькая мордочка. За мордочкой и тело длиной всего в каких-то двадцать сантиметров, покрытое тёмными иглами.
