Страшный гвалт утопил речь принцессы. Советники, полные ярости и страха, не верящие, что она могла вот так легко предать их и все, что строил ее отец, а до него и его отец…все предки, все потомки служили бы трону, а Катерина разрубила эпоху.
-Это измена! У вас нет такого права!
-Пока еще есть, — Катерина тяжело взглянула в лицо своих врагов, которые еще мгновение назад были почти союзниками…
Кто-то сделал отмашку армии. Отмашка неохотная, безумная, но несколько полков вроде бы даже двинулись на город, но встретили второй кусочек мира.
Альбер – бесстрашный и жестокий в своем бесстрашии вышел из толпы, поддерживаемый ею и воплотивший в себе сейчас всех Девятерых рыцарей Луала, грузный, внушительный встречал равнодушно неловкую армию.
Которая и без того не хотела обрушиваться на своих.
-Вы можете убить меня, — вещал Альбер, бешено вращая глазами и голос его звучал грохотом в этом безумном часе, — вы можете убить каждого из нас! Но разве вы не видите нашей правоты? Разве вы не видите, что трон не может заботиться о своих подданных? Зачем же нужно то, что отжило? Зачем нужно то, для чего больше нет смысла? Мы хотим равного участия в управлении. мы хотим других выборов, мы не хотим привилегии крови, ибо кровь гниет!
И народ подхватывал. Зараженный кровавым безумством, не разбирался почти в том, на что и куда его призывали, подталкивали. Важно было сейчас бороться, кромсать, обвинить кого-то в голоде, в болезнях – во всех грехах. И уже потом…уничтожить. И тогда наступит неизменно светлый день, ведь так? Ведь все именно так?