Мэтт отметил мимолетно, что цвет ей подходит, но тут же потерял эту мысль и забыл совсем. В разговоре со Сковером Мэтт не был до конца честен, указывая, что на Эду ему плевать. Ему не было плевать на нее: в некотором роде он даже сочувствовал ей, однако, то был не интерес романтический, а, скорее, дружественный или даже – простой, обывательский. Он не хотел, чтобы девушка пострадала, но не сомневался, что предать она не сможет…

            Единственное, что  Мэтт решил для себя, что если дело дойдет до крови, то он сделает все, чтобы подарить ей быструю и легкую смерть. На этом, кажется, его влияние на ее судьбу заканчивалось.

            Да и сейчас ему точно было не до какой-то там Эды!

            Мэтт стоял у первой линии почетных горожан: купцы из Торговой Гильдии, кое-кто из Жрецов, Мастера Города, входившие в совет при короле, и ожидал рокового и очень нужного появления.

            Когда подъехала, наконец, карета, и выступил из нее герцог, Мэтт услышал позади себя знакомое движение очень грузного тела, которое ясно показывало, что его обладатель не привык отказывать себе в удовольствии плотно поесть. Этот человек вообще не отказывал себе ни в одном удовольствии и привык, что все будет либо по его разумению, либо не будет никак.

            Это был Альбер – глава Торговой Гильдии, имевший на короля Вильгельма зуб. Его Величество провел ряд реформ, пытаясь спасти королевство, и состояние и возможности Альбера сильно пошатнулись. Этого он стерпеть не мог. Вдобавок, зрела в нем уже одна мысль, приходящая к любому, кто обладает большим капиталом и имеет множественные рычаги давления…