Тон Эды вызывал невольно подозрение. Только что была равнодушным камнем, и тут – приветливая жизнь? Но Альбер увидел руку Эды на простыне и примерно угадал, что она пытается отвлечь себя. Что ж…это было даже выгодно.

-Третий Рыцарь, если мне не изменяет память, дошел до Холодных Морей?

-Больше всего меня восхищает то, что он меньше всего хотел войны, — Эда заговорила значительно живее, и Альберу даже подумалось, что с нею можно работать и вести беседы. – Третий Рыцарь хотел быть целителем. Из Девяти он последним взял меч во имя Луала. Тот же Шестой, к примеру, был всегда настроен на войну и зверствовал…

-Это война. Зверства на войне не те, что в жизни.

-Девять Рыцарей вынуждены были защищать род людской. Но Шестой Рыцарь до этого сам убил многих людей. Мне всегда казалось, что Шестой Рыцарь просто отстаивал свое личное право на убийство. Вроде как…- Эда пощелкала пальцами, пытаясь сформулировать мысль.

-Вроде как – я убиваю, а ты не смей? – предположил Альбер. – Не думал о такой стороне, если честно. Я вообще был нерадивым учеником.

-А мы заучивали тексты наизусть. Тексты Второго Рыцаря мы сдавали, как святыню. Наравне с законами Луала.

-Мне тексты Второго  всегда были непонятны, — признался Альбер. – Всё какие-то метафоры, все какие-то образности… жуть!

-Это конкретика, — возразила Эда. – Перевод на наш современный язык меняет многие смыслы. Мы учили в оригинале. И там все изложено четко. И как будто бы все про Дознание.