-Об этом, как его, — Леа щелкнул пальцами, — Ронане?

-Он мой друг, — напомнил Альбер.

-А раз это так, то уберите его с улиц! – громыхнул Леа. – Вы сами просили протолкнуть идею уничтожения…лишних в ваших рядах. Думаете, какой-нибудь солдат, отправленный на улицы, станет разбирать имя своего врага? Вы хотите убрать Сковера руками Лагота…пусть! Вы хотите спровоцировать кровавый шепот среди мирного населения, чтобы озлобить народ – плевать!

-Тише! – Альбер схватил за рукав Леа, — прошу вас! Прошу!

-Ха, — Леа с презрением вырвал свой рукав из пальцев Альбера, — еще обвиняете меня в трусости! А сами-то… ладно, Альбер, ладно! Я предупредил. Я сделал все, чтобы ты был доволен, я протолкнул проект по уничтожению лишних вашему делу людей Лаготу. Теперь ход за вами. Но если ты не хочешь случайной смерти Ронана, если не хочешь, чтобы он случайно занял место Сковера, то убери его с улиц!

-Уберу, — Альбер прижал руку к сердцу, — клянусь, я…

-Да мне вообще плевать, — холодно отозвался Леа, — мне плевать на тебя и на Ронана. Я просто предупреждаю.

            Не давая возможности опомниться, Леа повернулся на каблуках, и пошел уже, было, не прощаясь, но Альбер, ощутивший вдруг острую досаду, смешанную с пепельным чувством стыдливого страха позвал:

-Эй, Леа!

            Леа обернулся. Он был удивлен. Крайне удивлен такой фамильярностью.

-Скажи-ка, а как ты не путаешься в том, кого и когда предал? – спросил Альбер, манерно растягивая слова.