Альбер поднялся, направился к дверям – он был смущен, а от того, он был еще более раздосадован. У самых дверей он остановился и взглянул на Ронана, который сидел, обхватив голову руками, и смотрел на лист, гипнотизируя его взглядом. Жалость к этому человеку и собственная неловкость кольнула торговое сердце Альбера, он сказал:

-ты…продумай, нарисуй, как это видишь. Есть еще пара дней. Еще есть. Другой шанс может не представиться быстро, да и Лагот вряд ли забудет о том, что мы легко предали короля. На его месте ему бы убрать нас. И вообще – час поздний, ты бы собирался?

            Ронан отнял руки от головы:

-Думаешь, я боюсь ночи? Я приветствую ее. Мне нужно, нет, Альбер, лгу. Мне ничего не нужно. Ты только знай, что ты заразил меня идеей, которой я не должен был знать, а теперь я весь проваливаюсь в нее и мне ничего не нужно!

-И все же, если я…

-Ступай, Альбер, я скоро пойду домой. Мне просто надо немного посидеть, подумать. Завтра я покажу тебе всю схему, а там поступай так, как знаешь.

            Альбер вышел из лавки, чувствуя себя опустошенным и воодушевленным одновременно. Он устал уже от тяжелого труда, и хотел, полагал, что после того, как народ избавиться от всякой власти короля, будет жить счастливо, уйти на покой, но…

            Картина внезапно открылась с другой стороны, а он не был готов к тому, что все придется перестраивать и менять. Настолько менять!