-Бред. Ты бредишь. Ты спятил, спятил! – Ронан схватился за голову. – Одно дело – убить неугодного короля, и поставить того, кто заботится о народе и другое убить вообще королевскую значимость!
-Это одно и то же. Народ решил, что король неугоден.
-Абсурд, — Ронан отнял руки от головы. – Я…не понимаю. То есть, мне кажется, что ты прав, но я не могу выделить какую-то последовательность. То есть – прости, это не укладывается в моей голове! Как мы это сделаем? Как мы докажем народу, что теперь надо поступать иначе и из кого, а главное – как, по какому признаку мы станем выбирать тех, кто будет управлять? Это все слишком безумно… может быть, когда-нибудь, лет через пятьдесят люди и придумают все это, но ни ты, ни я…
-Ошибаешься, — твердо возразил Альбер, услышав в речи Ронана «мы» и обрадовавшись этому, — и ты, и я… мы! Мы придумаем, сделаем. Я не первый, в ком живет эта мысль. Я посвятил тебя, потому что хочу, чтобы ты подумал об этом и…у тебя хороший ум, крепкий – ты обладаешь мыслью, которая не родится в моем мозгу. Ты подумай, как это все можно устроить. Как организовать? Чтобы и с выдумкой, и просто, и эффективно.
-Я не хочу в этом участвовать! – пылко возразил Ронан и Альбер понял, что очень он хочет, и только лжет. Боится, может быть, а может быть, не верит в свои силы? Это вызов. Вызов творцу.
-Я не прошу тебя участвовать, — поправил Альбер, — я прошу тебя подумать. И если тебя эта идея не привлекает, я никогда не стану тебя тащить за собою.
