-Пусть, — решила она, — меняется власть. Народ нуждается в законах, и я буду беречь и воплощать закон. Это слишком много для одного человека, не позволит мне солгать Луал и Девять рыцарей его, но это честно, разве нет? разве каждый из рыцарей Луала, что шел за ним на смерть, не принимал чаши тяжелее, чем моя? И я приму. Я испью ее достойно…только бы Ронан открыл глаза! Только бы не все кончено…

(13)

Напрасно Фалько и Паэн ждали, что Эда выйдет к ним. Она не появилась. Альбер заверил, что передал ей о том, что ее прежние соратники здесь, но она не шевельнулась. Так и осталась каменным изваянием возле Ронана, с тем изменением, что теперь она сидела у его постели, и не сводила с него взгляда.

            Мэтт ушел давно. Целители смогли его выгнать еще во время своих манипуляций над Ронаном, а на Эду махнули уже рукою: Луал с нею, пусть сидит!

            Фалько и Паэн же спросили у Альбера трижды, здесь ли Эда?

-Здесь, — отвечал им Альбер. – Я передал ей про ваш визит.

-Тогда…где она? Почему не выходит? – спросил Паэн, спросил за себя и Фалько.

-Боится, — решил Альбер, пожимая плечами. Он смертельно устал уже от всего действа, хотя, по-настоящему, действо еще и не началось. Не прибыла еще принцесса Катерина воевать с Лаготом, не начались волнения…сегодня толпа узнает о том, что ранен их любимый Ронан. И ранен он по приказу Лагота. Люди Альбера будут подогревать ненависть в народе, но во что это выльется? И еще эта Эда…