-Дознаватель? – низким голосом осведомился мужчина, и Эда мысленно поставила себе плюсик – контакт уже налаживался, прогресс не за горами!

-Да, — подтвердила она спокойно, — а что вас удивило?

-Вы – женщина! – он сказал это даже с обидой, и Эда почуяла, что путь выбран верный.

-Спасибо, я тоже это заметила, — фыркнула дознаватель, приблизилась к столешнице и заговорщическим тоном продолжила, — а вы что, думали, у нас здесь сплошь и рядом только злые-злые шрамированные мужчины с дубинами  калеными щипцами ходят? Мы ведем следствие!

-И пытаете людей, — напомнил подопечный.

            Эда не стала спорить:

-Да. Да, пытаем, когда люди не идут на контакт. Вот вы…да, вот вы! Знаете, каких трудов мне стоило отговорить Королевского Дознавателя от вашей пытки? Вы молчите, не говорите и слова, и не называете имени, а между тем, вас считают преступником. Что же вы делаете? Не предпринимаете и попытки оправдаться? Глупо! Любого можно сломать и любого можно разговорить, не вы первый такой храбрец даже на моей, тонкой и женской памяти…

            Эда перевела дух, отмечая с удовольствием, что сомнение у ее собеседника зародилось и взгляд, прежде ясный, слегка затуманился.

-Мы предпринимаем пытки редко, — продолжала она, не желая упускать своей добычи, — те, кто грешат по воровству, по мошенничеству, как правило, сознаются и начинают просить милости у короля и суда. К ним пытка не нужна…