-Хотел бы я видеть его самодовольную рожу, когда он понял, что это не так! – захохотал Альбер и хохот отразился громом от тарелок и блюд.

            Сковер сдержанно улыбнулся:

-Мы потеряли людей тоже. многие мои сторонники вынуждены были уйти на нелегальное положение и лечь на дно. Сейчас мы пытаемся удерживать народ, одновременно разогревая его до нужного состояния, но стычки со стражей, вспышки оголодавшего народа происходят и без нас!

-Ты говорил о Ронане, — напомнил Альбер хмуро.

-Его роль была проста. Ну хорошо, не проста, но однозначна. Он должен был только разрабатывать нашу систему, ту, в которой мы возьмем власть и отдадим ее в руки свободе, система управления, налогов и так далее…но, похоже, он слишком уж проникся идеей.

-Какой идеей?

-Собственной, — Сковер пожал плечами. – Он говорит с народом, он взывает к нему, вскакивает на бочки и ящики.

            Альбер глухо застонал:

-Нам нужны пока только небольшие волнения! Нам не нужны массовые стычки!

-Ну, Ронан – натура увлекающаяся, — Сковер не стал изображать неосведомленность. – Он – поэт, творец и мечтатель. Наверняка нарисовал в своих мечтах дивный новый мир.

-Но ты…

-Разумеется, я за ним присматриваю! – Сковер даже возмутился. – Я – профессиональный Дознаватель!

-Ты был им, — едко поправил Альбер, и легкая тень скользнула пот лицу Сковера, — пока официально, на глазах у всего двора, что пока не присягнули Лаготу, но могут сделать это, ты не стал распоряжаться переворотом.