Эда приблизилась к нему и сделала знак дознавателям, чтобы караульного слегка ослабили в хватке – она боялась, что тот просто лишится чувств.
-Ты дежурил всю ночь? – спросила она, беря максимально участливый тон, что давалось ей с трудом: пробуждение было слишком скорым и слишком жестоким. Вдобавок к этому, дело пахло слишком дурно – это уже ощущали все.
Бромер бешено закивал, тонко всхлипнул. Он был молод и не представлял, как убийство могло произойти в его смену. Да еще и так…в шестой!
-Кто входил? – Эде захотелось встряхнуть этого идиота за плечи посильнее, чтобы его голова бессильно мотнулась назад, надавать ему пощечин, и получить, наконец, ответ. – Кто? Ну?
Вокруг сделалось тише. Все присутствовавшие, ожидали расправы над Бромером, и сейчас те, кто был в Зале, кто еще не был отослан, замерли…
-Никто не входил, госпожа, — Бромер точно готов был лишиться чувств, но этот побег от реальности работал где-нибудь наверху, а здесь умели приводить в чувство.
-Слушай, приятель, — Мэтт, внезапно оказавшись рядом, слегка потеснил Эду в сторону и заставил Бромера взглянуть на себя, — вырисовывается крайне странная и неприятная ситуация. Убит редким ядом пленник, оскорбивший честь короля, участник заговора, который утром…
Мэтт бросил быстрый взгляд на Эду, та кивнула, без труда угадывая его мысль, и дознаватель продолжил: