Эда не стала добавлять о том, что иногда суд назначал в качестве наказания за некоторые виды и случаи преступлений пытку, которую приводили дознаватели и продолжила также бодро:

-Есть те, кто по глупости во что-то влип, или же…был оговорен! Таких пытать тоже смысла нет. а те, кто протестует против короля, кто желает его низложения и выходит говорить об этом в народ, как правило, отличается должной храбростью, чтобы без пытки признать свои взгляды. Иногда их даже не остановить – бумагу подносить не успеваем, а они все пишут и пишут свои гневные речи!

            Эда выдохнула и заговорила уже спокойнее:

-Так что – пытки редки. А вы…ну чего вы упрямитесь? Исполнитель гнусного памфлета, который порочит честь короля Вильгельма, показывает на вас, как на автора и клянется, что только исполнял свою роль за деньги. Уже этого достаточно для того, чтобы отправить вас на суд без вашего права на защиту, но я здесь. Пользуйтесь же случаем!

            Подопечный немного подумал и кивнул, видимо, примиряясь с какой-то мыслью:

-Вы можете спрашивать.

            Эда возликовала. Стараясь, однако, не выдать этого, она открыла папку, достала новый пергамент и, обмакнув перо в чернильницу, задала первый вопрос:

-Как ваше имя?

-Моё имя Двэйн, — последовал незамедлительный ответ.

            Эда записала.

-Кто составляет ваш род? Чем вы занимаетесь? Где живете? Сколько вам лет?