-Ну? – Эда уже понимала, куда клонит Гилот, но ей не хотелось под конец дня ползти в допросную комнату.

-Этот… автор, — Гилот щелкнул пальцами, подбирая достаточно оскорбительное слово, которое звучало оскорблением лишь по тону, — этот…памфлетист сегодня в тюрьме первый день. Ночью он здесь еще не был. Первая ночь самая страшная.

-Ладно, поняла, — Эда вздохнула, — сейчас, допьем, и я пошла, попугаю человека.

-Он не человек, он враг! – жестко поправил Дознаватель. – Я требую, чтобы ты держала это в уме постоянно.

-Сейчас допьем, и я пойду, попугаю этого врага, — поправилась девушка.

-Верно, — Гилот удовлетворенно кивнул, довольный ее словами и решением. – Покажи ему перспективы, а потом ночь в камере сделает свое дело. К утру, даст небо, и заговорит. Без пыток заговорит. В суде не любят судить тех, кто…поломан.

-Иногда не остается выхода, — Эда не разделяла довольства наставника ее решением, прекрасно понимая, что вечер накрылся. Жаль, у нее были планы!

-Теперь о деле, — Гилот отбросил всякое удовольствие и даже бутылку отставил в сторону, словно она могла ему помешать думать, — о герцоге Лаготе.

-Да? – Эда перебралась за своё место напротив Гилота, вытащила пергамент и приготовилась делать пометки.

-К герцогу нужно приставить наших людей, — Гилот загнул большой палец. – Это обязательно.

-Классика, — фыркнула Эда, расчерчивая перо по пергаменту. – Ну…кого? Я предлагаю Альвана. Он неплох в обращении с оружием, предан, молчалив и не будет раздражать.