— Мисс Шелтон, вы ведь знаете, что в последние пять лет они предпочитают работу мне. Их почти нет в моей жизни! А когда они, наконец, соизволят навестить меня, то примутся расхваливать завидных женихов! А мне противны эти разговоры, мисс Шелтон!

Женщина покачала головой, не зная, что и сказать, поэтому молчала. Ей было тяжело смотреть, как Ариэль мучилась, ведь ее родители не знали, что сердце той уже было занято. Но ничего не поделаешь, так надо…

Когда Ариэль поняла, что мисс Шелтон больше ничего не скажет, послушно надела платье, оголив свои до жути худые плечи. Только ноги внушали надежду на то, что девушка не умрет от голода. После Ариэль встала, как солдат, напротив мисс Шелтон и словно ждала приказа, хотя прекрасно понимала, что никто ей не указ. У Ариэль была лишь наставница, которую она любила, как матушку — наверное, даже чуточку больше.

— Я готова, — с нескрываемой грустью произнесла Ариэль, тяжело вздохнув в конце.

Мисс Шелтон сидела и смотрела в глаза Ариэль в отражении зеркала, сжимая в руках письмо, которое она не осмеливалась отдавать получателю. Но она не могла скрывать от Ариэль того, чего та ждала с замиранием сердца.

— Ариэль, тот мальчуган, почтальон, принес еще одно письмо…

Ариэль вмиг расцвела: улыбка стала сиять на ее лице, бледность лица как будто ушла, и теперь на щеках красовался румянец. Она подбежала к мисс Шелтон вприпрыжку и выхватила письмо, в нетерпении разворачивая бумагу, которая изрядно смялась в кулаке гувернантки. Девушка была так счастлива, что готова была прыгать от радости: Клинтон написал ей! Значит, он ее по-прежнему любил, несмотря на все трудности. В животе Ариэль разлилось приятное тепло, которое она чувствовала каждый раз при упоминании имени любимого.