Когда я захожу в больницу, меня накрывают воспоминания. Я мотаю головой и просто иду вперед, чувствуя, как сердце бьется сильней. Не думая ни о чем, я не перестаю сомневаться, поэтому лучше отключить голову. Мой голос предательски дергается у регистратуры — кажется, он скоро и вовсе пропадет.

Но когда я стою напротив двери кабинета, останавливаюсь. Ноги сами хотят отойти, но я стою, контролируя дыхание, надеясь, что это поможет мне успокоиться. Сжимаю руки в кулаки, подходя все ближе, но так медленно, что люди странно смотрят на меня. Но сейчас мне все равно — я вижу только дверь, которую обязана открыть.

Если раньше я просто переживала, то сейчас боюсь. По-настоящему боюсь. В голове сразу же возникает бледное лицо Патрика, которое было так на него не похоже — словно это была кукла, а не мой любимый мужчина. Я боюсь услышать правду — почему он снова принял наркотики? Может, все шло не так гладко, как я думала, и у Патрика были проблемы?

Я думаю об этом, но понимаю, что нет смысла гадать, поэтому резко открываю дверь, словно отрываю пластырь с раны — так же резко и больно.

Внутри стоит медсестра, которая кивает мне и сразу же покидает комнату, оставив нас вдвоем. Нас…

Я перевожу взгляд на Патрика, и у меня замирает сердце. Он лежит, совсем слабый, и смотрит на меня с такой надеждой в глазах — наконец-то в этих голубых глазах есть жизнь. Никогда бы не подумала, что буду ценить это. Но вспоминая, в каком виде я его обнаружила, душа успокаивается, ведь он тут — в полном порядке, смотрит на меня.