Она снова улыбается, и я замечаю, как ее глаза бегают по комнате — лишь изредка падают на меня. Она не знает, куда деть взгляд. Мне как никому знакомо это чувство.

— Ну, рассказывай! — наконец восклицает она. — Как там Камелла?

Я откладываю письмо, думая, как начать тот самый разговор.

— Ну… — мычу я. — Она в порядке.

— И все?

— Ей носят апельсины, и она идет на поправку, Джулия.

Она кивает, но улыбка постепенно сходит с ее лица, и почему-то я чувствую обязанность заставить ее улыбнуться.

— Но я рассказал о колье. О том, как мы здорово продвинулись.

Глаза Джулии начинают сиять — и прежняя улыбка, создавшая тепло внутри меня, украшает ее лицо, и где-то внутри я чувствую победу. Словно выиграл желаемый кубок.

— Так хорошо, что ты ее увидел… Она, наверное, счастлива… Все позади, — заключает она и тяжело вздыхает.

В этот момент я чувствую. Чувствую тот порыв, ту возможность, которой должен воспользоваться. Сейчас или никогда.

— Джулия, — твердо говорю я, но это имя так трудно выходит из моего рта, что Джулия сразу обращает на меня томный взгляд. — Я не хочу показаться идиотом, который не может подобрать слов, но… Я больше так не могу. Уверен, ты тоже… Если я не прав, оборви меня. — Я умоляюще смотрю на Джулию, которая сидит в ступоре. Но не в шоке или недовольстве. Кажется, эта девушка слушает меня.

— Продолжай, — говорит она, и я чувствую, будто внутри что-то щелкает. Это лишь слово, но оно придает мне столько сил, что я готов взлететь.