За мной следует небольшая сырость, но я не обращаю на это внимания и просто иду в свой кабинет. Как не удивительно, я хочу увидеть Патрика. Боже, я хочу, чтобы он видел меня.

— Привет, — непринужденно приветствую я коллегу, словно секунду назад не мечтала о его присутствии. Хотя я ему льщу.

— Доброе утро, — протягивает Патрик, уткнувшись в компьютер и подперев подбородок кулаком.

Он почти не смотрит на меня, словно боится. Или же он просто занят, предполагаю я.

Я киваю своим мыслям, снимаю верхнюю одежду, переодеваю обувь и подхожу к своему столу, где меня опять ждет рутина. Мне это надоело, но выбора пока нет. Я хочу пожаловаться, но не буду, прекрасно зная, что мне станет хуже, если я признаю себя слабой и усталой. Поэтому, громко вздохнув, на что Патрик обращает внимание и улыбается мне ободряющей улыбкой, я сажусь за свой стол и собираюсь с мыслями перед рабочим днем.

— А где Камелла? — спрашиваю я, не найдя подругу на привычном месте.

— Не знаю, — пожимает плечами Патрик. — Может, опять опаздывает. Но она мне ничего не писала, — добавляет тот.

Я киваю, хотя задерживаю взгляд на голубых глазах, изучающе смотрящих на экран компьютера, — хотя они то и дело поглядывают на меня, но я боюсь, что просто слишком сильно хочу этого, — и голова невольно заполняется недавними мыслями о Патрике и… Нет! Стоп! Я одергиваю себя в сотый раз за последние дни и мотаю головой — будто это каждый раз помогает! Я не должна и не буду развивать те мысли, которые были в моей голове, не сейчас — не в присутствии Патрика. Вроде люди не научились еще читать мысли, но от этого мне легче не становится. Поэтому я, настроившись на рабочий лад, беру ручку и начинаю свою рутину. Не смотря ни на кого и ни на что, просто работаю, пытаясь не думать о прошлом и будущем — и даже настоящем. Просто концентрируюсь на работе.