— Боже, Патрик, мы торчим здесь уже невыносимо долго! — возмущаюсь я, приступив к следующему шкафчику, который должен быть последним.

Кажется, прошло еще часа четыре — но я потеряла счет времени.

— Джулия, я уже на 17 веке, так что недолго осталось, — говорит Патрик на одном дыхании, но я не вижу его.

Я вздыхаю, читая еще бумажку, которую сразу откладываю, увидев имя «Ааран». Если вначале я имела какой-то энтузиазм, то сейчас мне хочется все бросить и выйти из душного помещения на улицу, где свежий воздух и ветер ласкает своей прохладой лицо. Я так хочу открыть окно и высунуть голову — представляю это ощущение, когда полные пылью легкие наполняются свежим, до боли приятным воздухом, который заставляет глаза закрыться от удовольствия. Но как жаль, что я не могу даже приоткрыть окно — в моих возможностях просто терпеть эту духоту.

Не опуская руки, я продолжаю искать, словно ищу смысл своей сути — ведь нам практически ничего неизвестно о том, кого мы ищем и на того ли указывают инициалы. Порой искания это просто способ скоротать время — чтобы не рыться в собственных мыслях и догадках. Чтобы не смотреть туда, где остались болезненные воспоминания. В конце концов, чтобы переключиться. Но вопрос в том, от чего я бегу? Что меня заставляет так отчаянно искать информацию о какой-то безделушке? Разве любопытство может быть таким сильным?

— Джулия! — вдруг восклицает Патрик, отчего я быстро вскакиваю, словно заранее знаю, что он нашел нечто важное. — Посмотри, — шепчет он и протягивает мне бумажку.