Патрик даже словно не собирается уезжать. Просто смотрит вдаль, изучая колышущиеся деревья и въезжающие во двор машины. Он просто сжимает ручки мотоцикла и прожигает взглядом наступающую темноту, которая сопровождается ощутимым холодом. В один момент ветер так сильно дует, что я натягиваю шарф до ушей.

— Может, зайдешь на чай? — неожиданно спрашиваю я, озвучив свои мысли.

Патрика, кажется, это вовсе не удивляет — или же сейчас он не способен на проявление какой-либо эмоции. Он медленно поворачивает голову ко мне и продолжает прожигать таким же холодным взглядом, в котором остались очертания заката. Я сглатываю ком в горле, но не перестаю смотреть на Патрика с надеждой.

— Конечно, — говорит тот, сделав подобие улыбки. — Только мотоцикл поставлю.

После я говорю ему номер квартиры, и тот уезжает, а я спешу подняться в квартиру. На самом деле сейчас у меня смешанные чувства, поэтому я не могу утверждать что-то. Но смею сказать, что рада Патрику — ему сейчас ни в коем случае нельзя быть одним, потому что, как я уже поняла, одному ему с горем справляться очень сложно. А что насчет меня… Его присутствие отвлекает от всего остального. Наверное, я даже боюсь сейчас остаться одна, хотя не хочу признавать это — не хочу признавать в себе эту слабость.

Спустя несколько минут, когда я уже кипячу чайник, раздается звонок в дверь, и заходит Патрик.

— Можешь куртку повесить вот сюда, — говорю я, показав на крючок у двери.