Я хочу обнять его, поцеловать, просто прижать к себе, чтобы чувствовать его тепло и аромат, но я лишь плачу, стоя в метре от койки, где лежит Патрик, и отвернувшись от него, словно ему больше не разрешено видеть мои слезы. Я не могу подойти к нему, как раньше, будто за эти несколько дней мое отношение к нему кардинально поменялось. Я закрываю рукой лицо, хотя и хочу видеть Патрика, наслаждаться его красивым лицом.

— Джулия… — шепчет он так жалко, что у меня разрывается сердце. Я начинаю плакать сильней, потому что так долго хотела услышать это.

Я не выдерживаю и буквально падаю на Патрика, обнимая так крепко, что чувствую биение его сердца. Я зла на него, обижена, но за это время так переволновалась, что никто на свете не помешает мне насладиться им.

Я так его люблю и не хочу расставаться. Хочу просто плакать у него на груди, чувствуя на макушке его поцелуи.

Патрик успокаивает меня, ничего не спрашивая. Наверное, он сам не знает, что сказать или сделать.

— Зачем? Зачем ты это сделал? — почти кричу я сквозь слезы, наконец приподнявшись.

Патрик смотрит на меня все тем же грустным взглядом, словно сам не знает, как себя оправдать.

— Прости меня… — только и говорит он, после я замечаю в его стеклянных глазах слезу, которую он сдерживает. Слезу сожаления.

— Патрик, зачем?.. Ты хоть… Ты хоть знаешь, кто тебя нашел? — чуть тише спрашиваю я, уронив сумку на пол и вытерев мокрую щеку.