Девушка чувствовала, как тело мужчины едва дрожало, держа в себе всхлипы, а губы шептали что-то несуразное. И Ариэль уже какой раз за день пустила слезу. Но она не могла по-другому выразить свое сожаление. А Роман не мог по-другому выразить свою любовь.

— У нас еще будет время попрощаться, — с жалкой улыбкой всхлипнула Ариэль.

— Не хочу упускать ни одной возможности, — прошептал тот и тихо засмеялся.

После они прервали объятия, и Роман сел обратно в кресло, где Жасмин нежно гладила того по плечу. Ариэль буквально выжила из себя улыбку и поспешила удалиться, поднявшись к себе.

Она смотрела в окно, любуясь тем видом, к которому так привыкла. Пыталась запомнить детали елей, их темный зеленый цвет, скрытый под тонким белым одеялом. Потом она открыла окно, чтобы запомнить такой свежий и успокаивающий аромат, который согревал девушку. Тело Ариэль задрожало от холода, но ей было все равно — она высунула голову из окна и позволила легкому ветру касаться ее лица, тем самым стирая слезы отчаяния. Когда Ариэль посмотрела в самый низ, то заприметила маленькое деревце, которое, видимо, было посажено совсем недавно — такое крохотное и беззащитное, словно ветер вот-вот с корнем вырвет его, но, как ни странно, хрупкая веточка никуда не улетала.

Вдруг Ариэль услышала за спиной тихие шаги, но даже не хотела поворачиваться, так как знала, что увидит огорченное и милое лицо Клинтона. Поэтому она продолжала наблюдать за природой за окном.