Совсем обезумевший, Клинтон полез в воду, игнорируя ощущения своего тела, которое кричало о том, что это не лучшая идея. Клинтон поплыл вперед, не понимая куда. Но он плыл с чертовой надеждой достать со дна любимую. Это звучало глупо даже в его голове, но он верил, как дети верят в чудеса. Но вера умирает первой, поэтому он все понял…
В один момент ему показалось, что на дне сверкнуло розовое сердце, но его глаза застилали слезы, поэтому он даже не обратил на это внимания. Он заплыл далеко и не мог развернуться.
Его милая не спаслась. Он не мог в это поверить и теперь даже не хотел возвращаться на берег. Не хотел жить, зная, что его милая Ариэль не с ним.
— Моя Ариэль, — рыдал он. — Милая Ариэль…
Он хотел встретиться с ней — пусть даже на том свете. Он больше всего на свете желал вернуть все назад и исправить. Наверное, Клинтон никогда не простит себя за то, что именно из-за него случилось все это. Это похоже на страшный сон. Но как жаль, что это реальность…
Он больше не хотел эту жизнь, но остаток здравого смысла заставил его вернуться на берег, где он был почти без сил. Без сил говорить, думать. Все вокруг казалось миражем, который постепенно пропадал. Клинтон слышал приглушенные звуки моря, чаек и ветра. Даже после смерти он будет помнить эти жуткие звуки, которые прервали жизнь.
Клинтон снова закричал. Так громко, что, казалось, вся планета затряслась. Он кричал на мир, на себя и на чертову судьбу, которая его так подставила. У Клинтона появилось отвращение к самому себе, но Ариэль бы явно не хотела, чтобы он это чувствовал. Поэтому он попытается быть нормальным.
