Пол исчезает под ногами — и хорошо, что я сейчас сижу. Я замираю — и все мое тело замирает, смотрю на Патрика, пытаясь осознать то, что он мне сказал. Даже не замечаю, как держу его руку и как те дрожат.

Камелла. Авария. Больница.

— Боже… Что с ней?.. — шепчу я так, что еле слышно.

Патрик сжимает мою руку сильней обычного, но сейчас, кажется, даже если бы ее отпилили, я бы не заметила, потому что до сих пор не могу осознать происходящее.

Камелла. Авария. Больница.

До сих пор не могу поверить, что она там. Что с Камеллой случилось подобное. Это просто немыслимо!

— Думаю, дела обстоят лучше, чем ты думаешь, потому что она приходила в сознание и попросила именно нас приехать туда, — говорит Патрик, заглядывая в мои мокрые глаза, из которых вот-вот прольется слеза, но я держусь, потому что не хочу плакать. Патрик почему-то грустно корчится, еле заметно, и это заставляет меня придти в себя.

— Поехали прямо сейчас, — моментально говорю я, будто секунду назад не пыталась сдержать слезы, и встаю, отпустив руку Патрика.

Он встает за мной и твердо кивает.

— Я позвоню и предупрежу, что мы уйдем. Нас должны понять, — говорит он и, положив руку на мое плечо, достает телефон.

Мы приводим рабочее место в порядок, одеваемся и выдвигаемся по адресу.

Я без вопросов сажусь на мотоцикл Патрика, потому что сейчас не тот момент, когда я могу капризничать. Да и к тому же, оказывается, байк не самый страшный транспорт, как мне думалось. На самом деле он даже интересный — так приятно чувствовать ветер на лице и как он треплет волосы. Жаль только, что ради этих ощущений нужно снимать шлем.