— Любишь рассуждать? — спрашиваю я, словно находясь в трансе голубого океана, который бушует в глазах Патрика. Даже если там нет волн, я вижу, как они бьются о берег. Такие холодные, но внутри них огонь.

Патрик смущенно улыбается, но не отводит взгляд.

— Я просто люблю беседовать с людьми, проблему которых я понимаю, — отвечает тот, поджав губы.

Я поднимаю левую бровь.

— То есть ты понимаешь мою проблему?

— Скорее понимаю тебя — этого достаточно, — усмехается тот и делает глоток воды.

Он сказал это так легко, но эти слова во мне почему-то создали некую эйфорию, словно только что он огласил то, чего я ждала, но лишь в глубине сердца. Я хочу отогнать эти почти абсурдные мысли, но получается только смотреть на Патрика — он притягивает меня, слишком нездорово и странно… Я боюсь этих мыслей, боюсь снова обжечься любовью, но пока позволяю себе только думать об этом. Но я не могу заставить себя не думать о том, в чем сейчас все мои мысли. Боже, это настоящее откровение, но я молю, что на моем лице этого не видно.

— Не думала, что ты можешь быть таким… понимающим, — улыбаюсь я, и слежу за уголками губ, которые поднимаются выше. Патрику явно это льстит.

— Не думал, что ты можешь быть такой не занозой, — говорит Патрик, и я прыскаю от смеха. Неужели он может шутить? — И такой красивой, — шепчет он, наверное, уверенный, что я не слышу. Но, черт, я все слышу.

Мы еще сидим полчаса и болтаем. Впервые в жизни я слушаю его так внимательно — и наслаждаюсь его тембром и умными словами, которые встречаю впервые. Но это неважно. Самое важное то, что я свободно говорю ему что-то личное, что делаю редко — но он будто заставляет меня пленом своих глаз, словно я теряю контроль над собой. Но даже если это так, мне нравится наблюдать за его реакцией на мои не всегда смешные шутки и порой не самые интересные откровения — Патрик все равно смеется, прикрыв рот рукой, все равно заинтересованно кивает, будто я рассказываю самую интересную историю в мире. И главное — он понимает меня, я вижу это по его глазам и слегка нахмуренным в сожалении бровям. Он похож на того, кому я однажды рассказала что-то очень сокровенное, но тот забыл об этом — и теперь слушает это, не перебивая, словно в первый раз. Может, я и вправду что-то забыла, или мы оба забыли?..