Дмитрий  и  сам, после  Веры  отмылся  полностью  от  многолетней  грязи. Как  и  вся  его  деревня. Ядерная  зима, будь  она  неладна, не  давала  этого  сделать. Лютый  ледяной  с  ветрами  холод, заставлял  не  вылазить  из-под  теплой  шерстяной  одежды  долгие  годы, даже  в  своем  доме. Благо  селян  навещали  на  гусеничных  вездеходах  военные  ракетчики  и  привозили  с  продуктами  мыло  и  еще  всякие  средства  для  дезинфекции, которыми  сами  пользовались  в  ракетных  бункерах. А  так  бы  вообще  жили  бы  как  в  свинарнике  и  поумирали  бы  все  от  грязи  и  заразы  завшивленными  и  хуже  собак. Их  двум  лесным  староверческим  селам, расположенным  в  горах  и  на  расстоянии  в  полукилометре  друг  от  друга  еще  повезло, так  как  о  них  позаботились  военные  ракетчики  из  не  так  далеко  расположенных  ракетных  бункеров. А  взамен  ракетчики  в  течение  двадцати  лет  забирали  оттуда  подрастающих  себе  солдат  обеих  полов. Дмитрий  слышал  от  военных, что  другим  повезло  меньше. Что  часть  еще  уцелевших  сел  и  деревень  за  многие  километры  отсюда, после  ядерного  удара, просто  повымерзла  за  зиму, и  там  ни  живой  души. Военные  говорили, что  в  руинах  городов  процветает  до  сих  пор  людоедство, потому, что  съели  все  живое, что  уцелело  еще  после  бомбардировки  и  от  зимнего  ледяного холода. Крыс, мышей, собак  и  кошек. Даже  птиц.