Возможно, они  там, даже  подумали  чего  не  очень  праведного  и  хорошего про  него  Егорова  Дмитрия. А  он  просто, из  жалости, прижил  эту  молодую  девчонку. Одинокую. Возможно  сироту. Только  и  всего. 

   И  сейчас, они  смотрели  друг  на  друга, после  этой  грозы  и  ливня, которая, где-то  грохотала  над  склонами  Саянских  гор  и  сосновым  и еловым  густым  заросшим  свежей  зеленой  хвоей  и  шишками  лесом.

  Дмитрий  смотрел  снова  на  стоящую  у  зеркала  уже  одевшуюся  Веру. А  она  на  него.

— «Зачем  меня  она  все  расспрашивала  об  Антонине? У  ее  могилы. И  узнавала  все  о  ней, и  когда  она  умерла. Даже  время  спросила?» — он  думал  и  смотрел  на  красавицу, черноглазую  и  русоволосую  его  любимую  сожительницу  Веру- «Почему  ей  все  это  так  интересно?» — и  тут  же, и снова  его  мысли  заполнили  любовные  чувства  к  семнадцатилетней  поселившейся  у  него  в  доме  пришлой  красивой  девицы.

— «Нет» — снова  он  произнес  мысленно  сам  себе, но  уже  произнес  несколько иначе – «Нельзя. Позднее. Еще  не  время. Не  сейчас».

                                                                      ***

  — «Этот  Семен  из  этой  группы «ZET», был  не  по  годам  умен  и  сообразителен» — думал  сейчас  лежа  на  постели  у  себя  в  отдельном  благоустроенном  военнопленного  боксе  Егоров  Алексей.

   Снова  шел  дождь, но  Егорова  Алексея  он  уже  не  интересовал.