Он  смотрел  на  Верту, глазами  двадцатилетнего  увлеченного  ее  рассказом  о  лабораториях  и  машинах  мальчишки. Как  ученик, увлеченный  своей  учительницей. Хотя  Алексей  понятия  не  имел, что  такое  школа  и  быть  учеником. Он  пришел  из  того военного  мира  не умея  ни  писать  и  ни  читать. Это  все  у  него, как  и  у многих  выживших  детей  отобрала  война. Но  он  относился  с  непотдельным  увлеченным  интересом  к  своему  экскурсоводу  не  как  к  роботу, а  к  более  взрослой  и  живой  женщине. Верта  это  поняла, и  первый  раз  столкнулась  с  таким  взглядом. И  ей  это  даже  понравилось. Она  первый  раз  видела  человека  из  пленных, кто  не боялся  ее. А  наоборот, казалось, тянулся  к  ней. Еще  в  глубине  самого  бункера  в  блоке  Х30, его  это  активное  любопытство  Алексея  к  машинам  и  непотдельный  живой  интерес  понравился  Верте. Как  и  объяснять  человеку  и  рассказывать, ведя  экскурсию  по  отсекам  бункера. Он, то  глядел  на  стоящих  в  строю  и  рядами, выключенных  внутри  складов  боевых  роботов, то  переводил  взгляд  на  нее. Он  будто  сравнивал  машины. Сравнивал  и  рассматривал  Т-800  и  переводил  взгляд  на  Верту. Смотрел  на  ее  руки  и  ноги, и  прикладывал  и  примерял  к  Т-1001. А  она  это  все  видела, но  делала  вид,  что  не  замечает  интереса  двадцатилетнего  военнопленного  мальчишки  к  себе.