Странный  апрель  и  снег. Точно, что-то  с  природой  творилось.  Стояло  по-прежнему  тепло, и  падал  большими  хлопьями  снег.

  Гусеничный 5800тонный АТ-Л, мелкая  горящими  еще  непогашенными  фарами  с  большой   телегой  на  лыжах, летел  меж  высоких, занесенных  свежим  выпавшим  вновь  снегом  гор. По  узким   предгорным  ложбинам. Прямо  по  заваленным  большими  снежными  сугробами  оврагам  и  прогалинам  между  горных  отрогов. Ломая  торчащие  кусты   и  сшибая  маленькие  сосновые  тоненькие  еще  совсем  молодые  деревца  и  елочки. Пробиваясь  сквозь  снег  обратно  в  ракетный  бункер. Где  всех  уже  ждали.

  Радист  первой  группы  армянин  Гарик  Резвый  связался  по  рации  с  радисткой  бункера  Тамарой  Кудрявцевой  и  доложил  через  нее  со  слов  майора  Кравцова  полковнику  Остапенко  о  возвращении  ни  с  чем  обеих  разведгрупп.                                                    

  Было  уже  достаточно  светло. И  видимость  была  отличной. И  их  могли  уже  заметить. Даже  за  два  километра  от  самого   лабораторного  крепостного  комплекса  Скайнет. Уже  было  пять  утра. Но, на  дороге  так  и  никто  не  появился.

   Алексей  вдруг  увидел  одино  падающую  с  неба  снежинку. Она  падала прямо  на  него. И  он  протянул  к  ней  раскрытой  ладонью  свою  правую  руку. Она, упав  быстро  почти, мгновенно  растаяла. Алексей  по-мальчишески  улыбнулся  маленькой  капельке  на  своей  ладони  и  сжал  пальцы, чувствуя  холодную  воду  своей  ладонью  под  теми  пальцами.