Верта, глядя  на  яркое  стоящее  перед  ее  зелеными  глазами  солнце, вспомнила, как  рассчиталась  с  Джоном  Коннором. Она  сделала  то, что  не  мог  сделать  долгое  время  ее  хозяин, сам  Скайнет. Что  он  не  мог  сотворить  с  этим  человеческим  ублюдком.

  Она  видела  его, лично  еще  совершенно  мальчишкой  и  видела  ее  мать, которая  долгое  время  умудрялась  выживать  при  атаках, посланных  уничтожить  ее  сына  и  ее  саму  машин  убийц.

 Даже  ее  Верты  прототип  Т-1000  проиграл. И  не  мудрено. Это  был  всего  лишь  прототип. Первый  жидкий  робот, с  простыми  убийственными  задачами  и  программами  в  своем  ЦПУ. Еще  экспериментальный  и недоработанный  как  уже  сама  Верта. Ограниченный  в  мышлении  по сравнению  с   Т-1001  и  более  уязвимый, чем  теперь  она. Как  его  потомок.

  Верта  слышала, что  появился  еще  один  тысячник  некий  Т-1002. Но  она  его  не  видела  еще. И  его  стоило  ей  опасаться. Это  был  еще  один  образец  тысячной  серии  и  с  более  доработанными  компонентами  и  вооружением  моделью. С  повышенными  боевыми  характеристиками. И  только  тот  робот  мог  составлять  реальную  опасность  Т-1001.    

— «Джон  Коннор» — высветилось  снова  на  встроенном  коммуникационном  дисплее  ее  молекулярном  80000000битном  внутреннем   мониторе  машины.

  Джон  Коннор  был  теперь  никем  и  ничем, что  могло, хоть  как-то представлять  реальную  опасность  Скайнет.