Труп  лежал  недалеко  от  трех  растущих  прямо  на  том  высоком  холме  вверх  высоченных  молодых  чернокорых  сосен. И  словно  обнимался  с  землей.

  Это  был  труп  военного.

  Алексей  стал  лихорадосно  наводить  резкость. И  ему  показалось, что  тело  пошевелилось.

— Не  может  быть! – произнес  он, негромко  вслух  удивленно  сам  себе.

— Что, не  может  быть? – услышал  он  голос  Светланы  Лесковой – Что  ты  там  увидел, боец  Егоров.

  Она  это  произнесла  по  отношению  к  нему  почему-то  совершенно  холодно  и  без  каких-либо  душевных  сейчас  эмоций. Как  скорее, его  непосредственный  личный  командир, а  не  любовница  или  просто  женщина.

  Лескова  сейчас  вела  себя  действительно  крайне  странно. Даже  Гарик  Резвый  это  заметил. Она  Багира  не  назвала  его  по  имени. А  как  командир  по  фамилии. И  для  Алексея  уже  это  было  странным.

  И  Алексею  это  было  совершенно  не  понятно, как  и  ее  поведение  по отношению  к  любимому. Он  в  своей  еще  недолгой  прожитой  жизни  двадцатилетнего  парня  первый  раз  сталкивался  с  таким  женским  резко  обратным  поведением. Поведением, вызванным  для  него  непонятно  чем-то, что  он  не  понимал. И  не знал.

  Еще  в  вездеходе  и  с  самого  утра  она  вела  себя  странно  по  отношению  именно  к  нему. Почему  и  отчего  так, он  понять  не  мог  совершенно. Она почти  с  ним  не  разговаривала. А  если  и  говорила, то  холодно  и  жестко.