— Это, то  место, где  похоронена  моя  жена, Антонина – ответил  из  погреба Дмитрий, продожая  разглядывать  девичьи  молодые  из-под  широкого  деревенского  подола  его  умершей  жены  платья, виднеющиеся  ноги, ноги  молодой  семнадцатилетней  Веры – Вот  и  надо  будет  сначала  сходить  на кладбище, а  потом  будем  сажать  картошку. Завтра  начнем  копать  огород – произнес  Егоров  Дмитрий, выглядывая  из  погреба  и  снова, уставившись  на  красивые  девичьи  ровные  в  домашних  сереньких  тапочках  полненькие  бедрами  и  икрами  ноги — Прямо  с  утра. Надо  лопаты  приготовить, Вера — сказал  он  и  поставил  первое  полное  ведро  с  изрядно  уже  проросшей  картошкой, прямо, у  ее  Веры  ног  на  краю  открытого  домашнего  погреба.

  В  его  сердце  одинокого  вдовца  мужчины  что-то  екнуло, но  он  постарался  это  быстро  отогнать  от  себя.

— «Нельзя»- сказал  он  сам  себе – «Она  еще  совсем  ребенок».

  Он  спустился  снова  в  погреб, а  Вера  снова  подошла  к  печи  и  ухватом  достала  оттуда  парящий  густым  паром  вечерний  ужин  на  двоих.

                                                                          ***

— Едем, теперь  выше – произнесла  ему  Верта.

— А  куда, едем? – спроcил  он  ее.

— В  этом  бункере  Скайнет, не  более  трех  этажей  — произнесла  ему  снова  робот  из  полисплава  Т-1001  по-имени  Верта – Не  в  пример, бункеру  Скайнет  в  штате  Колорадо.