Т-700, снова  обратил  на  них  свои  красные, горящие  жутким  холодным  пронизывающим  огнем  робота  охранника  глаза.

— Черт  его  знает  кто? Да  и  какая  теперь  разница, кто? Был, и  нет. Давай  мети, мети, Михаил. Потом  поговорим  еще — произнес  Михаилу  Яков – Эта  машина  снова  уставилась  на  нас.

                                                                        ***

  Щелкнули  замки  на  металлической  закодированной  двери  одиночного  бокса. И   это  разбудило  чутко  спавшего  в  остывающей, наполненной  горячей  водой  ванне  уснувшего  Егорова  Алексея. Они  и  разбудили  его. И  Алексей  открыл  свои  глаза. Он  заснул  и  проспал  до  утра, прямо  в  воде. Раньше  он  никогда  так  не  мылся. Вот  так  и  наедине  сам  с  собой. И  в ванне. Уже  второй  раз. И  вообще  не  знал  толком, что  такое  баня. Может  это  выглядит  смешно, но  первый  раз  под  душем  его  и  его  товарищей  помыли  ракетчики  уже  в  военном  ракетном  бункере. А  тут  ванна. Горячая  ванна. И  его  Алексея  это  сильно  расслабило, сильнее, чем  впервый  раз. Наверное, усталось  навалилась  и  пережитые  кошмарные  и трагические  события. И  лицо  Юлии, стоящее  перед  Алексея  глазами.

  Ядерная  зима  и  вечный  многолетний  холод  не  позволял  никому  в деревне, просто  даже  по-человечески  помыться. Было  опасно  выходить  на  семидесятиградусный  мороз. Нужно  было  лишь  думать  о  домашнем  постоянном  тепле. Постоянно  топить  печь  и  прогревать  дом  всем, что  отец  и  все  мужчины  приносили  из  леса. Многие  из  селян  пообморозились  в  зимнем  лесу  на  том  ледяном  с  ветром  холоде. Были  и  те, кто  в  поисках  дров  для  растопки  домашних  печек,  так  и  пропали  где-то  в  самом  заснеженном  засыпанном  снегом  сосновом  лесу.