Алексей  смотрел  на  нее  внимательно, и  не  отрываясь, ожидая  вопросов  и  распросов, что  и зачем  он  там  делал.  Но  Юлия  молчала. Она  подошла  к  нему  и  молчала.

   Юлия  склонилась  к  его  лицу своим  лицом, уронив  на  него  свои  длинные  русые  вьющиеся  распущенные  по  плечам, спине  и  груди  волосы  и  глядя  в  его  синие  мальчишеские  глаза  своими  девичьими  робота  доктора  полуживыми  из  силикона  и  биотканей  электронными, горящими  красным светом  камер  глазами.

 — Нет, Алеша — она  произнесла, просто  как  живой  настоящий  человек  ему  и  женщина – Я  в  первую  очередь  человек, а  не  машина. Ты  забыл, наверное. И  я  жила  еще  до  самой  войны, и  знаю  что  такое  дождь  и  гроза. И  знаю  еще много  чего  как человек  того, чего  не знают  машины.

  Она  взяла  за  правую  руку  Алексея  своей  тоже  правой  покрытой  силиконовой  тканью  и  кожей  гидравлической  рукой, сжав  тонкими  женскими  пальчиками  в  запястье, измеряя  ему  пульс  своего  подопечного  больного  в считанные  секунды. И  занося  в  свое  программное  ЦПУ робота  врача  больницы  блока Х50  картотеку. И  тут  само, как-то  все случилось. 

  Он  больной  Егоров Алексей  поцеловал  ее. Прямо  поцеловал  в  губы. Губы  похожие  на, настоящие, но  из  силикона. Полненькие  девичьи  губки  робота  гибрида. Андроида  Т-S/A017(Latex  Skin  Prototype).