Остапенко  и  Гаврилов  прохаживались  в  стороне  ото  всех  по  цветущему  весеннему  лесу. Рядом  с  ними  прохаживались  с  обеих  сторон  и  бункеров  солдаты, вооруженные  стрелковым  тяжелым  и  плазменным  оружием. 

— Просто  не  переваривает  любого  за  проявленную  трусость, и  всех, кто  тех  поддерживает – произнес  снова  полковник  Остапенко  полковнику  Гаврилову. Ненавидит  так  же, как, майор  Кравцов  ненавидит  роботов.

— И  все  это  на  почве  личного — произнес  Гаврилов – Так, Петр  Васильевич? 

— Именно  как  я  сам  считаю  так – произнес  Остапенко.

— Но  тут  у многих  погибли  родственники – произнес  Глеб  Гаврилов – И  многие  ненавидят  машины  Скайнет. И   хотят  их  уничтожить. Это  их  личная  даже   и  не  совсем  наша  военных  война. Все  жаждут  мести  за  потерянных  родных  в  этой  ядерной  войне  и  в  плену  машин.

— Но, не  до  такой  степени, что  страдают  люди  и, причем  хорошие  из-за  этого  люди – произнес  Остапенко  Гаврилову – Я  сейчас  думаю, этот  боец  и  командир  Светлана  Лескова, просто  опасна. И  смерть  моего  молодого   радиста  и  бесследная  пропажа  любимого  бойца  майора  Виктора  Кравцова  не  совпадение  и   не  случайность. Тут  именно  личное  и  опасное, что  стало  твориться  в  моем  бункере.

— Что  будешь  делать  теперь, Петр  Васильевич, с  этим  своим  свихнувшимся  на  почве  мести  Кравцовым  и  такой  же  Лесковой? – произнес  полковник  Глеб  Гаврилов – Они  теперь  могут  убить  друг  друга,  и  еще  кого-нибудь  прихватить  с  собой  по  ходу  дела.