— Там  пять — произнесла  Верта  и  видела  мальчишеские  любопытные  заинтересованные  украдкой  взгляды  на  себе. Она  не  смотрела  на  него, но  так  только  казалось  Егорову  Алексею. В  свою  очередь  Верта  с  не  меньшим  интересом  рассматирвала  его  самого. Стоя  к  нему  боком  и  всем  своим  жидкометаллическим  телом  ощущая  его  взгляды  на  себе.   

  Алексей  и  знать  не  мог  пока, что  робот  полиморф  мог  видеть, как  угодно  и  чем  угодно. Таковы  были  возможности  молекулярного  состава  жидкого  и  пластичного  программируемого  способного  менять  свою  структуру  и  свойства  металла. И  даже  ощущать  играющие  гормоны  живого  человека  через  пол, вот  этого  металлического гудящего  и  идущего  через  толстые  железобетонные  перекрытия  грузового  лифта. Машина  могла,  почти  читать, даже  мысли. И   все  ощущать  на  расстоянии, даже  не  прикасаясь  к  самому  Алексею. Потому, что  это  был  тысячник. От  которого  ничего  нельзя  было  скрыть. Но  Верта  не  подавала  вида. И   ей  самой  было  интересно  это  ощутить  на  себе. В  ее  молекулярном  Центральном  процессоре  все  записывалось  и  анализировалось, вплоть  до  собственных  восприятий  и  ощущений  по  отношению  к  своему  приближенному  ее  хозяином  молодому  подопечному. К  которому  у  самой  Верты  был  и  свой  уже  недвусмысленный  интерес.