— Я  буду  еще  решать  сам  этот  вопрос  Глеб  Пантелеймонович – произнес  Остапенко – Этот  вопрос, вопрос  самой  дисциплины  и  поддержание  самого  порядка  в  моем  ракетном  бункере.

  Подбежал  один  из  солдат  полковника  Гаврилова. И   отрапортовал  что  танк  к  перегону  до  бункера  полковника  Гаврилова  готов, что  робот  Дэриел, запустил  программы  в  ЦПУ  огромной  машины. И   машина  уже  сошла  с  вагонной  платформы. И, давя  все  вокруг  широкими  своими  гусеницами  и  валя  деревья, делая  себе  дорогу, идет  самоходом  по  заданной  программе  к  его  бункеру. Проезжая  по  обломкам  сбитых  своих  охранников  ОУНК- AERIAL V5, которые  догорали, разлетевшись  кусками  и  обломками  по  горам   и  лесу, воняя  оплавленной  проводкой  и  изоляцией  обгорающих  проводов  и  плат. 

— Пора, Петр  Васильевич — произнес  Гаврилов, стоя  у  одного  из  больших  роторных  реактивных  оторванных  гранатометом  РПГ-7, еще  дымящихся  двигателей  воздушного  охотника  охранника  и  поваленной  этим  двигателем  зеленой  хвоей  и  черной  корою  сибирской   сосны — Пора  уходить  отсюда.

  Он  осмотрелся  вокруг  вместе  с  полковником  Остапенко, осматривая  место  недавнего  боя  и  разбросанные  блестящие  обломки  и  детали  охранников  бронепоезда, который  так  и  стоял, пока  на  самой  железнодорожной   линии  среди  леса  и  гор, так  и  не  пройдя  устроенной  ракетчиками  засады. И  застряв  навсегда  в  этом  сосновом  лесу.