— Это  кто, Димка? – произнес  он  Егорову – Откуда  она  взялась  у  тебя  и,  кто  она  и  откуда?

— Нашел  в  лесу – произнес, хитро  улыбаясь  Спиридонову  Павлу  Дмитрий.

  Дмитрий  практически  не  врал, ведь  почти  так  оно  и  вышло. Только  не совсем  в  самом  лесу, но  если  взять  те  высокие  молодые  с  шишками  на ветках  и  длинными  иголками  сосны  возле  его   тыльной  задней  ограды  огорода. То  можно  сказать  и  в  лесу. Так  как  за  ними  был  точно  лес. Густой  в  зеленой  молодой   первой  появившейся  этим  первым  летом  после  долгой  ядерной  зимы  хвоей. Уходящий  вниз  под  гору  и  склон  к  самой  вдели  речке  Мане. Отаявшей  ото  льда. И  Веру  он  нашел  у  той  ограды  и  у  тех  сосен. Получается  что  в  лесу.

— Здравствуйте, дяденька — произнесла  вдруг  неожиданно  даже  для  Дмитрия  Вера, глядя  своими  девичьими  красивыми  карими  глазами  на  незнакомого  пришедшего  к  Дмитрию  и  к  ней  в  дом  деревенского  мужчину.

— Дмитрий  быстро  с  ориентировался  и  произнес ей — Зови  его, дядя  Павел.

— Я  поняла, дядя  Дима – произнесла  Вера – А  меня  звать, Вера – она  ответила  следом.

   Павел  смотрел, на  совсем, еще  юную  неизвестную  никому  в  их  деревне  пригретую  Дмитрием  незнакомку  как  на  какое-то  новоявленное  божественное  чудо. Как  на  явление  девы  Марии. Он  смотрел  и  не  знал больше, что  и  ответить  Дмитрию. Он  был  порядочно  растерян  и  только молчал, глядя  на  довольно  красивую  и  очень  молодую  незнакомку. Незнакомку  одетую  как   жители  его  деревни. В  красную  вязанную  из  бараньей  шерсти  женскую  длинную  кофточку и  в  цветном  ярком  платье, почти  до  самого  дощатого  пола. В  стареньких  уже  поношенных  изрядно  и  похоже, немного  ей  больших  на  почти  прямой  подошве  туфельках.