Она  прервала  стон  и  снова, произнесла, открыв  свои  зеленые, под  черными  бровями  холодные, но  наполненные  дикой  страстью  влюбленной  в  человека  машины  глаза. Закатывая  их, и  издавая  из  себя  внутренние  те  гудящие  переливающиеся  волнами  вибрационные звуки. И  такое  же  страстное  тяжелое  дыхание. Гудя  своими  плазменными  молекулярными  батареями  и  генератором, то  набирая  за  считанные секунды  температуру, то  тут  же  ее  также  мгновенно  сбрасывая. Машина  вибрировала, и  по  пластичному  жидкому  металлу  бежали  от  низа  кверху, перетикая  одна  через  другую  как  по  водной  зеркальной  глади  волны.

  На  встроенном  молекулярном  ее  80000000битном  мониторе  было  его  лицо. Лицо  ее  любимого  Белова  Андрея.

— Любимый, пленный  мой, Белов  Андрей – произнесла  уже  Верта  вслух  на своем  как  машина  языке, стрекоча  сама  себе  электронными  звуками – Ты  будешь  моим  или  ничьим. Я  не  отпущу тебя  никуда  от  себя. И  ты  полюбишь  меня. И  уже  скоро, когда  станешь  таким  же, как  я  и  как  Юлия. Ты  породнишься  со  Скайнет. Ты  станешь  ближе  к  нашему  Богу. И  станешь  нашей  семьей, солдат  Белов  Андрей. Пленный  мой, под  номером  ABN007855656. Любимый  мой  солдат, Белов  Андрей.

  Ее  голос  прервал  голос  Юлии. Он  прозвучал  у  Верты  в  ее  голове  внезапно  и даже  для  нее  неожиданно. Вырвав  робота Т-1001  из  состояния  любовной  безумной  эйфории, от  которой  волнами шло  все  его  женское  тело  и  стали  меняться  лица  и  облики  от  мужских  до  различных  женских. Сбивалась  программа  мимикрии. И  машина  не могла  остановиться. Она  услышала  Юлию  телепатически. Всем  своим  жидкометаллическим с  биологическим  человеческим  живым  компонентом  телом. Каждой  молекулой  своего  вибрирующего  от  той  любовной  эйфории  полисплава. Всеми  осязательными слуховыми  и  зрительными сенсорами  машины.