— Здесь нас она не увидит – произнесла, вдруг незнакомым мелодичным и даже нежным голосом, уличная загорелая и смуглая американская путана брюнетка – И я сделаю с тобой, майор Кравцов все, что пожелаю — добавила она.
— Я – он, только успел произнести и напугаться, вытаращив на убийственной красоты незнакомку, свои напуганные и лишившиеся мгновенно сна глаза. Сердце где-то внизу екнуло и замерло.
— Замолчи – она ему прошипела как змея, тихо и предупреждающе сверкнув своими черными, как сама смерть глазами – Ты такой же дряной мальчишка как твой выкормышь Егоров Алексей. Непослушный и капризный как ребенок.
— Я не ребенок – произнес в ответ ей Виктор Кравцов — Уже давно не ребенок. И где Егоров Алекс…? – но не договорил.
— Заткнись – снова прошипела она ему – Я сказала, замолчи. Я обещала тебе разговор наедине, вот и поговорим.
Он, вытаращившись во все свои глаза Кравцова, и перепугано смотрел на свою ночную убийственной красоты гостью. А она, медленно, и демонстрантивно, как и подобает уличной распутной путане, снимала свою одежду с себя, перед ним лежащим на своей постели и таращущимся во все перепуганные и расстерянные глаза на нее. И бросала ее на пол. Раздевшись до узеньких тех черных в кружевах трусиков, натянутых, туго на свои шикарные загорелые до кофейного оттенка лобок, округлые овалами ляжки и бедра. И подтянув снизу тугим пояском свой округлый жрицы любви красивый с круглым пупком в пирсинге живот. Сверкая, полными размера четвертого женскими смуглыми трепыхающими голыми с черными сосками грудями. Развратная уличная путана, медленно также, сняла и те черные в кружевах трусики, оголяя свой покрытый черными волосами женский над ее промежностью лобок. И совершенно нагая, заползла на своих согнутых изящных и полных овалами широких бедер ногах на коленях, на его майора Кравцова постель, взгромоздившись над ним.
Что-нибудь написать о себе? Пока не о чем писать.Может, позднее.
