Верта  вспомнила, как  поставила  прикосновением  диагноз  пленному АBN007855656. И  как  на  том  столе  взяла  тетрадь  и  отдала  ее  ему  лично  в  его  руки. Дав  ознакомиться  на  досуге  со  своей  смертельной  болезнью. Она  хотела  получить  его  в  качестве  испытуемого, превратив  в  машину  и   связав  его  судьбу  со  своей, но  не  вышло. И  его  больше  уже  нет.

— Поняла, мой  повелитель. Сейчас  же  выдвигаюсь – произнесла  она, отбросив  свои  личные  любовные  и  трагичные  воспоминания  в  своем молекулярном  микропроцессоре  на  языке  машин, стрекоча  электронными  звуками, цифровыми  шифрами  и  кодами  своему  хозяину, пославшему  свое  ей  сообщение  из  области  нулевого  пространства  GAMMA—X2  из  глубины   блока  Х30, Главной  Догмы  автоматического  роботонизированного  своего  муравейника.

   Угорь  подплыл  к  стеклу. И  замер, глядя  на  Т-1001, стоящего  перед  ним.

 То  был  не  живой  рыбоподобный  угорь, а  лишь  отдаленно  напоминающий  угря  и  тоже  робот. Точнее, отдельная  часть  самой  Верты, машины  Т-1001. Ее  встраиваемое  в  ее  жидкометаллическое  тело  еще  одно  запрограммированное  в  работе  как  одно  целое  с  главным  носителем  устройство  и  оружие, и  живущее  теперь  отделившись  от  главного  и  основного, отдельно  пока  в  этом  аквариуме. Большую  часть  времени, проводя  в  кибернетической  спячке, прямо  в  воде  и  на  дне  аквариума  в  этой  верхней  наземной  лаборатории  первого  этажа  трехэтажного  здания. Здания, куда  приводили  роботы  охранники  и  конвоиры  Т-700  покойного  пленника  Верты  Белова  Андрея. И  где  она  соблазняла  его, но  безуспешно.