-Я ошибся, — подыгрывает Сен-Жюст, довольный реакцией Робеспьера.

            Выходя от него, он думает, что Робеспьер не зря заслужил свое прозвище в народе – неподкупный. От того, чтобы наказать врага революции, его не подкупает, не останавливает ни давняя дружба с изменником, ни привязанность к его дому, ни слезы и мольбы молодой женщины.

            «Неподкупный!» — с восхищением думает Луи, — «По-настоящему Неподкупный».

            И юноша задумывается о том, какое прозвище хотел бы для себя, что-то весомое,  что-то могучее. Как Неподкупный…или Друг Народа. Или Друг Гильотины…

            Оставшийся же в одиночестве Неподкупный, сминает письмо Люсиль Демулен в кулаке, окончательно стирая что-то из себя самого навсегда. Вина Демулена не подлежит сомнению, но разве у него есть теперь выход?

            Камиль виновен. Камиль понесет наказание, но почему же в груди сердце сдавливает железным обручем?

            Камиль враг революции, враг Франции, враг свободы. Он жаждет раскола, жаждет возвышения порочного и жалкого Дантона, который ему кажется милосерднее, а значит – слабее…

            Но Камиль его друг. И останется его другом даже за порогом эшафота.

            В права законные вступает апрельская ночь, Максимилиан Мари Изидор де Робеспьер разбирает бумаги на столе, а вернее – перекладывает из одной стороны, в другую, чтобы отвлечься и не слышать за их шелестом, как догорает в маленьком котелке письмо несчастной Люсиль Демулен.