Камиль Демулен. Гильотина милосердна.

                Фукье кивком головы показывает, что ответ принят, делает несколько шагов по камере к своему ложу.

Камиль Демулен.

                Я лелеял мечту свою среди битв,
                Среди всех сражений восхвалял.
                Я – романтик среди могильных плит,
                Романтик, что не написал,
                Из всех слов, что такое «Свобода!»

Фукье замирает, услышав об этом, оборачивается на Камиля.

Фукье-Тенвиль. Из всех…больше всего писал о ней ты.

Камиль Демулен. Да, я знаю. Но для Свободы нет таких слов. Она неподвластна человеку. Ее можно ощутить, это состояние духа, а не сборник чувств и набор реакций.

                Фукье, не сводя взгляда с Демулена, опускается на ложе.

Камиль Демулен.

                Ведь нет  таких слов и воззваний
                Я, как мог, говорил с народом,
                Пока обретал покой и изгнание…

Приближается к Фукье.

                Я лелеял мечту, не мог
                Никак! – поступить иначе.
                Я блуждал по сотням дорог,
                И слышал вечность в плаче.

Камиль доходит до Фукье, но садится не рядом с ним, а на пол, опираясь спиной на подобие ложа.

                Я лелеял свою мечту
                И среди теней блуждал.

Камиль оборачивается на Фукье, улыбается.

                Я отдал все, что имел, за ту,
                Которой жил и которой дышал!