Сцена 2.7 «Боль – это слово!»

                Фукье замирает, затем садится прямо на пол посреди камеры, рукою дотягивается до почти опустелой бутылки, пододвигает ее к себе.

Фукье-Тенвиль. Какой же подлец человек! Разве я боюсь смерти? нет. Разве я боюсь боли?

                «Боль» — это только слово,
                Которым не передать
                Все муки и все оковы
                И проще совсем
                Замолчать!

Подносит бутылку к носу, нюхает, но не прикладывается.

                Ведь страх – всех мыслей плен,
                Боль – всем слабым пытка,
                А я не слаб! Рвите, мерьте,
                Но перед ликом смерти:
                Улыбка!

С сожалением отставляет бутылку от себя.

Я был прав, ведь я – закон,
                А боль – это лишь слово,
                Которым не передать
                Весь кошмарный сон
                И все наши оковы.
                Замолчать
 – выход тех, кто дальше идет.

За его спиной снова лязгает темный угол, но Фукье только раздраженно поводит плечами и не оборачивается.

                Не взирая на пик всех гроз,
                Я поступал по долгу!
                Я шел и вел других вперед,
                По дороге из осколков и слёз,
                И осталось теперь немного.

Облизнув губы, касается бутылки снова, но не берет ее в руки, убирает ладонь.

                Я не боюсь боли – это слово,
                И только! Для тех, кто слаб!
                Оно не расскажет про оковы,
                В которых даже в дни свободы —
                Ты лишь раб!